×
Подождите немного...
Краткие замечания из текста Стрыйковского:
1. Литвины, пруссы, жемайты - побратимые язычники.
2. Язык литвинов - не русский (русинский).
3. Замок Руси - Брест. Его жытели - русские.
4. Латышы были одного происхождения с литовцами.
5. Литовцы и жемайты воюет вместе.
6. Прусские племена надрувы и скaлвы - одного племени с литовцами и жемайтами
7. Жемайтские замки - Бисена, Оукайм, Колаине, Юнигеда, Сисдитен, Писта, Мингедин, Медерабе, Юнигедская земля, Пограуденская земля, Медники, Каршува - Литовские земли.
8. Ромена (нын. Ромaйняй) около Каунаса- Аукштайтия.
9. Жемайты имели своих вождей, воевали вместе с литовцами против крестоносцев
10. Новогрудок - кривическая, русская земля. Жытели - русские.
11. Гедимин - язычник.
12. Полоцк, Витeбск - русские земли, завoеванные Литвой.
13. Войшелк или Волштиник, сын короля Мендога. (Валстиникас - управляющий (лит.яз.))
14. Руссаки: полочане, новогрудцы, гродненцы, подляшане и мозыряне...
15. литва и жмудь сажали сыновей литовских князей еще и на русские княжества: Paдивила на Новогрудское и Подляшское, Мингайла и Гинвила на Полоцкое, Скирмунта на Луцкое, Карачовское, Туровское, Стародубское и Черниговское.
1. Литвины, пруссы, жемайты - побратимые язычники.
2. Язык литвинов - не русский (русинский).
3. Замок Руси - Брест. Его жытели - русские.
4. Латышы были одного происхождения с литовцами.
5. Литовцы и жемайты воюет вместе.
6. Прусские племена надрувы и скaлвы - одного племени с литовцами и жемайтами
7. Жемайтские замки - Бисена, Оукайм, Колаине, Юнигеда, Сисдитен, Писта, Мингедин, Медерабе, Юнигедская земля, Пограуденская земля, Медники, Каршува - Литовские земли.
8. Ромена (нын. Ромaйняй) около Каунаса- Аукштайтия.
9. Жемайты имели своих вождей, воевали вместе с литовцами против крестоносцев
10. Новогрудок - кривическая, русская земля. Жытели - русские.
11. Гедимин - язычник.
12. Полоцк, Витeбск - русские земли, завoеванные Литвой.
13. Войшелк или Волштиник, сын короля Мендога. (Валстиникас - управляющий (лит.яз.))
14. Руссаки: полочане, новогрудцы, гродненцы, подляшане и мозыряне...
15. литва и жмудь сажали сыновей литовских князей еще и на русские княжества: Paдивила на Новогрудское и Подляшское, Мингайла и Гинвила на Полоцкое, Скирмунта на Луцкое, Карачовское, Туровское, Стародубское и Черниговское.
Книга 6.
www.vostlit.info
Литовцы нападают на Русь.
А когда литовцы с ятвягами, лесные люди, объединив свои силы, вторглись в русские княжества и набрали много добычи, с которой привыкли жить, против них собрал [войско] Роман, монарх Киевский. И бегущих с добычей в свои лесные логова литовских и ятвяжских язычников догнал, поразил, разгромил и отнял большую часть добычи, захватив множество [пленных]. И, согнав их в Киев и в другие русские замки, держал в жестоком плену, используя на тяжких и скотских (bydlece) работах.
Руссаки пашут на литовцах. А иных, сковавши, приказывал запрягать в плуги и пахать поля, будто на волах, старое корчуя по-новому, или, как говорят по-русски, запрягая на новый лад. Отсюда появилась одна поговорка. Когда литвин, научившийся русскому языку, тянул плуг, то приговаривал: «Романе, Романе, лихим кормишься, литвою пашешь!». Романе, худым кормишься.
О польской войне с Русью
Польский монарх Казимир захватил (pobral) замки на Руси. Потом, в 1179 году, польский князь Казимир Второй, прозванный Справедливым, сын Болеслава Кривоустого, видя, что русские князья, столкнувшись друг с другом лбами, дают ему удобный случай, наехал на их земли, прилегающие к Польше, которые занял отчасти [в результате их добровольной] сдачи (podanim), а отчасти и силой, как Брест, который ныне зовется Литовский, Владимир, Дрогичин и Перемышль... Но польский хронист Винцентий Кадлубек, первый [из летописцев], при жизни которого происходили эти события, не упоминает, чтобы в то время Казимиру довелось отнять так много русской земли. Этот Казимир, собрав войско, вернул только Брест Литовский, который Польша [когда-то] передала Руси, а более ничего, что подтверждает и Кромер (кн. 6). А русские князья, помирившись, тоже не дали полякам долго пановать в своих землях, как сообщают летописцы русские и литовские.
Брест отделился от поляков.
Затем в году от рождения Господа Христа 1182 Брест Литовский тоже выбился из повиновения, и весь край снова перешел под владычество русских. Узнав об этом, польский князь Казимир осадил Брест и, добыв его после 12 дней непрерывного штурма, виновных покарал смертью. Поляки построили в Бресте замок. И построил над городом замок, в котором разместил польских солдат [для защиты замка] от русских, как свидетельствуют Длугош, Меховский (стр. 103), Ваповский и Бельский (стр. 248).
www.vostlit.info
Литовцы нападают на Русь.
А когда литовцы с ятвягами, лесные люди, объединив свои силы, вторглись в русские княжества и набрали много добычи, с которой привыкли жить, против них собрал [войско] Роман, монарх Киевский. И бегущих с добычей в свои лесные логова литовских и ятвяжских язычников догнал, поразил, разгромил и отнял большую часть добычи, захватив множество [пленных]. И, согнав их в Киев и в другие русские замки, держал в жестоком плену, используя на тяжких и скотских (bydlece) работах.
Руссаки пашут на литовцах. А иных, сковавши, приказывал запрягать в плуги и пахать поля, будто на волах, старое корчуя по-новому, или, как говорят по-русски, запрягая на новый лад. Отсюда появилась одна поговорка. Когда литвин, научившийся русскому языку, тянул плуг, то приговаривал: «Романе, Романе, лихим кормишься, литвою пашешь!». Романе, худым кормишься.
О польской войне с Русью
Польский монарх Казимир захватил (pobral) замки на Руси. Потом, в 1179 году, польский князь Казимир Второй, прозванный Справедливым, сын Болеслава Кривоустого, видя, что русские князья, столкнувшись друг с другом лбами, дают ему удобный случай, наехал на их земли, прилегающие к Польше, которые занял отчасти [в результате их добровольной] сдачи (podanim), а отчасти и силой, как Брест, который ныне зовется Литовский, Владимир, Дрогичин и Перемышль... Но польский хронист Винцентий Кадлубек, первый [из летописцев], при жизни которого происходили эти события, не упоминает, чтобы в то время Казимиру довелось отнять так много русской земли. Этот Казимир, собрав войско, вернул только Брест Литовский, который Польша [когда-то] передала Руси, а более ничего, что подтверждает и Кромер (кн. 6). А русские князья, помирившись, тоже не дали полякам долго пановать в своих землях, как сообщают летописцы русские и литовские.
Брест отделился от поляков.
Затем в году от рождения Господа Христа 1182 Брест Литовский тоже выбился из повиновения, и весь край снова перешел под владычество русских. Узнав об этом, польский князь Казимир осадил Брест и, добыв его после 12 дней непрерывного штурма, виновных покарал смертью. Поляки построили в Бресте замок. И построил над городом замок, в котором разместил польских солдат [для защиты замка] от русских, как свидетельствуют Длугош, Меховский (стр. 103), Ваповский и Бельский (стр. 248).
КНИГА 7
Причина прихода немцев в Ливонию (Lifland).
Перед этим в 1160 году Господнем, хотя лифляндский хронист пишет, что в 1111, купцы из Любека и заморских краев, привычные ради барыша заплывать в различные страны, когда были случайно занесены ветром в [некий] порт залива Балтийского моря, где ныне в Лифляндии Дюнамюнде, встретили латышей (Lotwe) (которые, как я уже рассказывал, были одного происхождения с литовцами), простой, лесной и грубый народ.
А в 1264 году язычники пруссы, жмудины и литовцы с огромным войском вторглись в Самбийскую землю. Там литовцы с некой военной машиной (cum una machina) или орудием (dzialem) или тараном, с помощью которого добывают замки, осаждали город Велау (Wilow).
Литовцы наносят поражение крестоносцам.
Однако литовские язычники, сойдясь [с крестоносцами] в новой битве в Любавской земле, убили магистра Хельмериха, великого маршала Дитриха и сорок виднейших орденских братьев, не считая простых [воинов], и наголову разгромили большое орденское войско.
А потом, в 1268 году, воевать с литовцами и жмудинами в Пруссию приехал чешский король Оттокар с огромными полками вооруженных чехов, поляков, силезцев и немцев. Однако из-за теплой зимы и большого разлива [рек] они не могли воевать против язычников и поэтому вернулись по своим домам .
Потом язычники надрувы, у которых в Пруссии была своя земля (Надрувия), побежденные крестоносцами, переселились в Литовскую землю, как к [своим] побратимам. А язычники скалвы, у которых в Пруссии тоже была [своя] земля (Скалвия), прилегающая к Жмуди, на одной горе близ Рагнеты (Рагнита) имели свой замок, в котором их осадили руссаки и добывали целых 60 лет , перед приходом братьев Тевтонского ордена в Пруссию.
Плечо, отрубленное одним ударом.
Тогда же Стирагота (Стинегота) и Сарека, старосты скалвской и жмудской земель, убили одного орденского брата и трех вооруженных немцев, а когда Сарека саблей отсек одному плечо (руку), другой [немец] убил его самого. И в то же самое время Сурбанта, Свисдета, Сурдета (старые жмудские фамилии) старосты скалвов, которые были одного происхождения со жмудинами, побежденные братьями ордена, перебрались в Литву, а простой народ [последовал] за своими вождями, [вместе] с которыми они вели войну.
Оказывается, все язычники пруссы были одного рода с литовцами и жемайтами, ибо, [спасаясь] от насилия немцев, сначала надрувы, а потом скалвы и погезане перебрались к литовцам, как к [своим] братьям. Судувы же, соединившись с жмудинами, повоевали в Пруссии Хелминскую землю, учинив великое поражение верным [христианам]. А сами они (судувы) жили в лесах, где ныне Августов, Верболово и Райгард.
...Но в день 11 тысяч дев (21 октября 1277 года) в Кульмскую землю мощно вторгся Стуман (Stumanus) , староста жмудский, c четырьмя тысячами своих людей и с силой литовского войска.
Глава третья
О разрушении литовского замка Бисены.
В 1283 году прусский магистр Конрад фон Тирберг и многие братья с большим войском зимой по льду перешли через Неман. Вторгнувшись в Литву, они добывали замок Бисену начиная с утра и до полудня, и сожгли его. А другая часть войска разорила окрестные земли. А когда возвращались с добычей, из-за [подломившегося] тонкого льда очень много христиан и четверо братьев [ордена] утонули в Немане.
В 1285 году литвин Гирдило (Гирдила - гирдети- слушать), который переметнулся было к крестоносцам и окрестился, а перед обращением пользовался большим авторитетом (zawolany) в Литве, хвастал магистру, что может помочь братьям против литовцев. А когда [христиане] двинулись с ним к замку Оукаим (Onkaim), они были преданы, ибо литовские горожане, будучи им предупреждены, высыпали из замка и перебили всех христиан.
...в 1290 году в день Святого Георгия (23 апреля) прусский магистр Менедо или Менегалд 63 с пятью сотнями конных рейтаров и двумя тысячами пеших осаждал в Литве замок Колайне, в котором находился литовский пан Сурмин, тамошний староста, и с ним сто двадцать воинственных мужей, мужественно оборонявшихся от крестоносцев.
В 1291 году на Сретение (2 февраля) комтур Кёнигсберга Бертольд Брюхаве (Bruhan) и многие братья с тысячью пятьюстами людьми вторглись в Литву и, обнаружив замок Колайне пустым, сожгли его. А Юнигедскую землю разорили и вместе с добычей увели семь сотен пойманных литовцев.
...Тогда же комтур из Рагнита Людвиг Либенцель со своим войском великие войны чинил против Литвы, а также часто устраивал на Немане водные битвы с жмудинами и с литовцами. Также в Аукштайтии (Austechiej), земле литовского короля, он сжег город Ромове или Ромену (нын. Ромаиняй около Каунаса), который по их языческой вере был у литовцев священным (ибо там жил их наивысший епископ Кривекривейто) и, захватив очень много людей [в плен], остальных перебил
Однажды случилось так, что восемьдесят пять литовских бояр (bojarow) из замка Бисены (Bisseny) должны были уходить по домам. В Жмуди когда-то был замок Бисена.
Жмудские замки Скронейта и Бивервата. А жмудины в Каршувском повяте, не в силах более выдерживать орденской мощи, к осени переселились в Литву, оставив пустыми два своих замка, Скронайте и Бебирвайте (Serowejte i Biwerwnite), которые братья потом сожгли.
Мансто и Сударг. А в 1308 году в день святого Георгия (23 апреля) Мансто, Сударг и другие знатные жмудины, собрав пять тысяч своего люда, через Курляндию вторглись в Самбийскую землю, где повоевали Повундийскую и Рудавскую (Poundijska i Rudomska) земли.
В том же году, летом, брат Гебхард фон Мансфельд (Generardus i Mansweld), комтур Бранденбурга, взявший с собой много других братьев, и тысяча пятьсот всадников вторглись в Пограуденскую землю. И хотя видели, что вооруженные литовцы готовы им противостоять, все-таки разорили эту волость. А когда они возвращались с добычей в Пруссию, литовцы погнались за ними. Но, видя их упорную смелость, жмудские урядники Мансто, Сударг и Массио так и не решились на битву с ними. Старые имена литовской шляхты.
Литовский повят Сальсеника. В том же году тот же Генрих (фон Плоцке), великий комтур, имея с собой сто сорок братьев, с большим войском конных и двумя тысячами пеших двинулся в Литву, в землю, которая звалась Сальсеника (Salsemka) и где до этого никогда не видывали христианского войска.
Глава пятая
Водная битва литавов с крестоносцами.
Замок Юнигеда. Комтур Рагнита Вернер приказал построить судно или галеру с [высокими] бортами (blankami), а также иметь очень много других лодок и вицин, и по Неману приплыл к литовскому замку Юнигеда.
Видные крестоносцы убиты литовцами под замком Сисдитен. В том же году, на Громники, тот же маршал Генрих со всеми силами своих войск воевал Медникскую землю и добывал замок, именуемый Сисдитен, но литовцы храбро его обороняли, и длилась та битва долго.
Кривичская (Krziwiczanska) земля, бывшая когда-то в Литве. В том же году (1314), в сентябре месяце, тот же маршал со всеми своими силами прибыл в Кривичскую землю, в которой взял и до основания разрушил (z gruntu wywrocil) местечко Новогрудок (Nowogrod), опустошив землю. Назавтра, разбив лагерь, [маршал] добывал сам Новогрудский замок, но литовцы и русские его храбро защищали, и с обеих сторон было много убитых и раненых, поэтому крестоносцы были вынуждены отступить.
Литовцы под Рагнитом (Ragneta). В 1315 году на Вознесение девы Марии (15 августа) литовцы и жмудины со всеми силами своего войска внезапно пришли под Рагнит.
В том же году, на святого Яна (24 июня), тот же маршал с братией прибыл в Пограуденскую землю и разделил войско на четыре части, так что брат Хартман и Фридрих Квитц с шестью десятками конников должны были разорить некоторые деревни, но по дороге они заблудились и так ничего и не сделали. С другой частью [войска] из пятидесяти конников рагнитский комтур Фридрих Либенцель должен был захватить (ubiezec) замок Гедимина, но литовцы, будучи предупреждены, отважно защищали замок. Литовский пан Сударг. Третья часть [войска, а именно] Альберт фон Хаген (Indagine) с шестьюдесятью конными ударили на двор некоего знатного литовского пана Сударга, который вместе с окрестными волостями уничтожили (splundrowali) огнем.
Разорены Росиена и Эйрагола (1322).
На следующее утро они двинулись в Россиенскую волость (Расейняй), на третий день дошли до Эйраголы (Erajgoly) и, повоевав все эти края, в тот же вечер осадили замок Писту и штурмовали его с большим упорством. Ибо немецкие крестоносцы имели такие добрые доспехи, что, когда они забирались на стены, осажденные литовцы не могли пробить их ни копьями, ни мечами.
В то же время, на третий день после [дня] Святого Ежи (Jerzy) , литовцы и жмудины захватили у крестоносцев город Мемель, убили одного из орденских братьев, священника, а 700 человек захватили [в плен], и пожгли все предместья вокруг замка. Мемель ныне зовется Клайпеда (1323).
Папское примирение сторон: литовцев и крестоносцев. Эти папские легаты, как только приехали в Ригу, наутро после Святого Матфея (21 сентября) учинили перемирие и установили вечный мир, с одной стороны, между Гедимином, королем Литовским и Русским.
Ораторство (oracia) литвина и его речь к легатам и орденским братьям.
«Хотя какие-то письма и отправлены якобы от имени князя папы к моему господину королю относительно принятия христианства им и его подданными, однако мой господин король могуществом богов присягнул, что, пока жив, не желает принимать никакой иной веры кроме той, в которой его родичи сошли в мир иной». Послы папских легатов тоже перед всеми подтвердили, что то же самое слышали из уст самого Гедимина . Услышав это, легаты вернулись к апостольскому престолу с этой отповедью.
Причина прихода немцев в Ливонию (Lifland).
Перед этим в 1160 году Господнем, хотя лифляндский хронист пишет, что в 1111, купцы из Любека и заморских краев, привычные ради барыша заплывать в различные страны, когда были случайно занесены ветром в [некий] порт залива Балтийского моря, где ныне в Лифляндии Дюнамюнде, встретили латышей (Lotwe) (которые, как я уже рассказывал, были одного происхождения с литовцами), простой, лесной и грубый народ.
А в 1264 году язычники пруссы, жмудины и литовцы с огромным войском вторглись в Самбийскую землю. Там литовцы с некой военной машиной (cum una machina) или орудием (dzialem) или тараном, с помощью которого добывают замки, осаждали город Велау (Wilow).
Литовцы наносят поражение крестоносцам.
Однако литовские язычники, сойдясь [с крестоносцами] в новой битве в Любавской земле, убили магистра Хельмериха, великого маршала Дитриха и сорок виднейших орденских братьев, не считая простых [воинов], и наголову разгромили большое орденское войско.
А потом, в 1268 году, воевать с литовцами и жмудинами в Пруссию приехал чешский король Оттокар с огромными полками вооруженных чехов, поляков, силезцев и немцев. Однако из-за теплой зимы и большого разлива [рек] они не могли воевать против язычников и поэтому вернулись по своим домам .
Потом язычники надрувы, у которых в Пруссии была своя земля (Надрувия), побежденные крестоносцами, переселились в Литовскую землю, как к [своим] побратимам. А язычники скалвы, у которых в Пруссии тоже была [своя] земля (Скалвия), прилегающая к Жмуди, на одной горе близ Рагнеты (Рагнита) имели свой замок, в котором их осадили руссаки и добывали целых 60 лет , перед приходом братьев Тевтонского ордена в Пруссию.
Плечо, отрубленное одним ударом.
Тогда же Стирагота (Стинегота) и Сарека, старосты скалвской и жмудской земель, убили одного орденского брата и трех вооруженных немцев, а когда Сарека саблей отсек одному плечо (руку), другой [немец] убил его самого. И в то же самое время Сурбанта, Свисдета, Сурдета (старые жмудские фамилии) старосты скалвов, которые были одного происхождения со жмудинами, побежденные братьями ордена, перебрались в Литву, а простой народ [последовал] за своими вождями, [вместе] с которыми они вели войну.
Оказывается, все язычники пруссы были одного рода с литовцами и жемайтами, ибо, [спасаясь] от насилия немцев, сначала надрувы, а потом скалвы и погезане перебрались к литовцам, как к [своим] братьям. Судувы же, соединившись с жмудинами, повоевали в Пруссии Хелминскую землю, учинив великое поражение верным [христианам]. А сами они (судувы) жили в лесах, где ныне Августов, Верболово и Райгард.
...Но в день 11 тысяч дев (21 октября 1277 года) в Кульмскую землю мощно вторгся Стуман (Stumanus) , староста жмудский, c четырьмя тысячами своих людей и с силой литовского войска.
Глава третья
О разрушении литовского замка Бисены.
В 1283 году прусский магистр Конрад фон Тирберг и многие братья с большим войском зимой по льду перешли через Неман. Вторгнувшись в Литву, они добывали замок Бисену начиная с утра и до полудня, и сожгли его. А другая часть войска разорила окрестные земли. А когда возвращались с добычей, из-за [подломившегося] тонкого льда очень много христиан и четверо братьев [ордена] утонули в Немане.
В 1285 году литвин Гирдило (Гирдила - гирдети- слушать), который переметнулся было к крестоносцам и окрестился, а перед обращением пользовался большим авторитетом (zawolany) в Литве, хвастал магистру, что может помочь братьям против литовцев. А когда [христиане] двинулись с ним к замку Оукаим (Onkaim), они были преданы, ибо литовские горожане, будучи им предупреждены, высыпали из замка и перебили всех христиан.
...в 1290 году в день Святого Георгия (23 апреля) прусский магистр Менедо или Менегалд 63 с пятью сотнями конных рейтаров и двумя тысячами пеших осаждал в Литве замок Колайне, в котором находился литовский пан Сурмин, тамошний староста, и с ним сто двадцать воинственных мужей, мужественно оборонявшихся от крестоносцев.
В 1291 году на Сретение (2 февраля) комтур Кёнигсберга Бертольд Брюхаве (Bruhan) и многие братья с тысячью пятьюстами людьми вторглись в Литву и, обнаружив замок Колайне пустым, сожгли его. А Юнигедскую землю разорили и вместе с добычей увели семь сотен пойманных литовцев.
...Тогда же комтур из Рагнита Людвиг Либенцель со своим войском великие войны чинил против Литвы, а также часто устраивал на Немане водные битвы с жмудинами и с литовцами. Также в Аукштайтии (Austechiej), земле литовского короля, он сжег город Ромове или Ромену (нын. Ромаиняй около Каунаса), который по их языческой вере был у литовцев священным (ибо там жил их наивысший епископ Кривекривейто) и, захватив очень много людей [в плен], остальных перебил
Однажды случилось так, что восемьдесят пять литовских бояр (bojarow) из замка Бисены (Bisseny) должны были уходить по домам. В Жмуди когда-то был замок Бисена.
Жмудские замки Скронейта и Бивервата. А жмудины в Каршувском повяте, не в силах более выдерживать орденской мощи, к осени переселились в Литву, оставив пустыми два своих замка, Скронайте и Бебирвайте (Serowejte i Biwerwnite), которые братья потом сожгли.
Мансто и Сударг. А в 1308 году в день святого Георгия (23 апреля) Мансто, Сударг и другие знатные жмудины, собрав пять тысяч своего люда, через Курляндию вторглись в Самбийскую землю, где повоевали Повундийскую и Рудавскую (Poundijska i Rudomska) земли.
В том же году, летом, брат Гебхард фон Мансфельд (Generardus i Mansweld), комтур Бранденбурга, взявший с собой много других братьев, и тысяча пятьсот всадников вторглись в Пограуденскую землю. И хотя видели, что вооруженные литовцы готовы им противостоять, все-таки разорили эту волость. А когда они возвращались с добычей в Пруссию, литовцы погнались за ними. Но, видя их упорную смелость, жмудские урядники Мансто, Сударг и Массио так и не решились на битву с ними. Старые имена литовской шляхты.
Литовский повят Сальсеника. В том же году тот же Генрих (фон Плоцке), великий комтур, имея с собой сто сорок братьев, с большим войском конных и двумя тысячами пеших двинулся в Литву, в землю, которая звалась Сальсеника (Salsemka) и где до этого никогда не видывали христианского войска.
Глава пятая
Водная битва литавов с крестоносцами.
Замок Юнигеда. Комтур Рагнита Вернер приказал построить судно или галеру с [высокими] бортами (blankami), а также иметь очень много других лодок и вицин, и по Неману приплыл к литовскому замку Юнигеда.
Видные крестоносцы убиты литовцами под замком Сисдитен. В том же году, на Громники, тот же маршал Генрих со всеми силами своих войск воевал Медникскую землю и добывал замок, именуемый Сисдитен, но литовцы храбро его обороняли, и длилась та битва долго.
Кривичская (Krziwiczanska) земля, бывшая когда-то в Литве. В том же году (1314), в сентябре месяце, тот же маршал со всеми своими силами прибыл в Кривичскую землю, в которой взял и до основания разрушил (z gruntu wywrocil) местечко Новогрудок (Nowogrod), опустошив землю. Назавтра, разбив лагерь, [маршал] добывал сам Новогрудский замок, но литовцы и русские его храбро защищали, и с обеих сторон было много убитых и раненых, поэтому крестоносцы были вынуждены отступить.
Литовцы под Рагнитом (Ragneta). В 1315 году на Вознесение девы Марии (15 августа) литовцы и жмудины со всеми силами своего войска внезапно пришли под Рагнит.
В том же году, на святого Яна (24 июня), тот же маршал с братией прибыл в Пограуденскую землю и разделил войско на четыре части, так что брат Хартман и Фридрих Квитц с шестью десятками конников должны были разорить некоторые деревни, но по дороге они заблудились и так ничего и не сделали. С другой частью [войска] из пятидесяти конников рагнитский комтур Фридрих Либенцель должен был захватить (ubiezec) замок Гедимина, но литовцы, будучи предупреждены, отважно защищали замок. Литовский пан Сударг. Третья часть [войска, а именно] Альберт фон Хаген (Indagine) с шестьюдесятью конными ударили на двор некоего знатного литовского пана Сударга, который вместе с окрестными волостями уничтожили (splundrowali) огнем.
Разорены Росиена и Эйрагола (1322).
На следующее утро они двинулись в Россиенскую волость (Расейняй), на третий день дошли до Эйраголы (Erajgoly) и, повоевав все эти края, в тот же вечер осадили замок Писту и штурмовали его с большим упорством. Ибо немецкие крестоносцы имели такие добрые доспехи, что, когда они забирались на стены, осажденные литовцы не могли пробить их ни копьями, ни мечами.
В то же время, на третий день после [дня] Святого Ежи (Jerzy) , литовцы и жмудины захватили у крестоносцев город Мемель, убили одного из орденских братьев, священника, а 700 человек захватили [в плен], и пожгли все предместья вокруг замка. Мемель ныне зовется Клайпеда (1323).
Папское примирение сторон: литовцев и крестоносцев. Эти папские легаты, как только приехали в Ригу, наутро после Святого Матфея (21 сентября) учинили перемирие и установили вечный мир, с одной стороны, между Гедимином, королем Литовским и Русским.
Ораторство (oracia) литвина и его речь к легатам и орденским братьям.
«Хотя какие-то письма и отправлены якобы от имени князя папы к моему господину королю относительно принятия христианства им и его подданными, однако мой господин король могуществом богов присягнул, что, пока жив, не желает принимать никакой иной веры кроме той, в которой его родичи сошли в мир иной». Послы папских легатов тоже перед всеми подтвердили, что то же самое слышали из уст самого Гедимина . Услышав это, легаты вернулись к апостольскому престолу с этой отповедью.
КНИГА 8
А Миндаугос или Миндов, сын его, которого Меховский называет Мендольфом и Мендогом, а Кромер Миндаком, вступил на новогрудский отцовский стол Руси и Великого княжества Литовского и Жмудского . Господствуя в Новогрудке и иных русских замках, он начал казнить своих друзей, хотевших захватить власть.
Потом в том же году князь Миндагос отправил воевать русские княжества своих племянников Ардвида или Эрдзивила, Викунта (Выкинта), Чевцивила (Тевтивила) или Теофила, который потом был князем полоцким, ибо обращен был в русскую веру.
Полоцк и Витебск захвачены Литвой.
(Миндовг) приказал им сначала двигаться к Смоленску, молвив такие слова: «Который из вас что добудет себе на Руси, то пускай держит за удел и за вотчину». А при литовском войске с теми тремя князьями также и много жмудинов вышло на Русь для общего грабежа добычи и расширения границ; в русской стороне им сразу посчастливилось, ибо Товтивил или Теофил Полоцк взял...
Итак, эти трое братьев, литовские князья, остановившись на том, что им принесли счастье и удача, либо военная косточка, осели в перечисленных русских княжествах и приняли закон христианский по русскому или греческому обряду, чтобы этим ближе склонить к себе подданных.
Итак, князь Данило Романович, монарх и царь всей Руси (как [я], уже в свое время писал), предок князей Острожских, принял в защиту названных беглых литовских княжат и [вместе] с Василько, князем галицким и владимирским, стал собирать войска против Мендога, надеясь при такой погоде и невзгоде заполучить Новогрудок Литовский и остаток русских княжеств, которые еще держала Литва, и вернуть их киевской монархии, как было издавна. А Литву по-старому к выплате дани принудить войной.
Слоним взят.
Данило, монарх киевский, князь Дрогичинский, и Василий, князь владимирский и галицкий, готовились [воевать] Литву с другой стороны, и взяли у Мендога Слоним, Волковыйск и Мстибогов. Узнав об этом, Мендог встревожился и отправил своих послов к Даниилу и Васильку, прося о перемирии. А чтобы спокойнее для них мир соблюдал, послал им в заложники своего старшего сына Волштиника (Войшелка), который потом стал чернецом, окрестившись в русскую веру.
Миндагово соглашение с крестоносцами.
При этом выдал прусскому магистру Конраду из Острелинга и всем орденским рыцарям прусского и лифляндского дома грамоты и имущественные записи, писанные немецким и латинским языком, в которых излагал и признавал, что он многим им обязан и неоднократно ими поддержан, и поэтому и за это земли, которые имел под своим управлением и властью, а именно: Жмудскую, Ятвяжскую (которую Кромер называл Подляшьем), Куршскую (Kurssowska), Вейсенскую (Wejzenska или Wizwenska) и всю землю Литовскую вечным и неотъемлемым дарованием даровал им и записал; однако же Кромер наш не пишет, что собирался записать всю Литву, а ведь, воистину, все, чем сам владел, то все бы им и отдал, а уже имел в то время взрослых сыновей: Рукля и Репикуса.
Глава пятая
Войшелк или Волштиник, сын короля Мендога, будучи сначала чернецом русского закону, из монастыря, как Казимир Первый Польский, на великое княжество Литовское и Жмудское избран и поставлен в году 1264
Съезд в Кернове.
И вот, тотчас утихомирившись и сообща загасив раздоры меж собой, съехались в Кернов, где все вместе совещались по поводу избрания и возведения на [престол] Великого княжества Литовского чернеца Войшелка, сына Мендогова, который в то время, после убийства отца, жил в Пинском монастыре. Споры об избрании великого князя Литовского. Но жмудь и ятвяги, которые помогали Тройнату или Стройнату и Довмонту в убийстве его отца Мендога, короля литовского, были против того, боясь, как бы он не отомстил им за жестокую отцовскую смерть. Руссаки же, такие как полочане, новогрудцы, гродненцы, подляшане и мозыряне, которые были покорены литовскими князьями Скирмунтом, Эрдивилом, Альгимунтом и Рынгольтом, отцом Мендоговым, и издавна приведены к послушанию Литве и полному [с ней] единству, в один голос соглашались на какого-нибудь из сыновей русского короля Даниила, либо на Льва, либо на Романа....
И поскольку эти упомянутые русские князья были сильны, и к тому же [их владения] со всех сторон прилегали к соседней Литве, решили было, чтобы правителем Великого княжества Литовского был признан кто-нибудь из них. Но литовцы, все паны, князья и бояре, на это и слова молвить не дали, возражая против этого и полагаясь на благородство, отзывчивость и первородное право своего народа, который произошел от римских князей Палемона и Довспрунга. [Эти князья], дивным Божьим промыслом занесенные из Италии, осели в этих северных краях, заложили фундамент Литовского государства и постороних господ над собой никогда не имели и не знали. Напротив, литва и жмудь сажали сыновей литовских князей еще и на русские княжества, как Эрдивила на Новогрудское и Подляшское, Мингайла и Гинвила на Полоцкое, Скирмунта на Луцкое, Карачовское, Туровское, Стародубское и Черниговское, а также Писсимонта, Тройната, Альгимунта и Рынгольта, отца литовского короля Мендога, которые со своими потомками, мужами литовскими и жмудскими, сами широко распространили свое могущество на Руси. ...
.... Поэтому решили, что правильнее, полезнее и почетнее Войшелка или Волштиника, сына Мендогова, как истинного и единственного наследника, из Пинского монастыря взять, хотя бы и силой вырвать [оттуда], если в том будет нужда, и на Великое отцовское княжество Литовское возвести и дружно посадить в дедовской (dziedzicznej) столице, не спрашивая у соседних и чужих народов о том, что лучше иметь в [собственном] доме с большей славой и пользой.
Глава седьмая
Обычай и порядок старой Литвы. Ибо сразу же, не дожидаясь затяжного интеррегнума, честным и достойным обычаем выбирали себе единовладцев или великих князей из своего народа (ибо в те времена были ещё простыми язычниками без наук). Как и прежде, по языческому обычаю, оплакав прискорбное убийство своего великого князя Войшелка Мендоговича, съехались все в Кернов, где после кратких уговоров единодушными голосами избрали на великое княжение литовское и новогрудское жмудского князя Свинторога Утенусовича ...
Свинтерог Утенусович, великий князь литовский, в преклонных старческих годах спокойно правил в Литве, имея мир с прусскими крестоносцами, которым тогда хватало забот с язычниками пруссами. А потом ещё при жизни своей назначил на великое княжество Литовское сына Гермонта, князя Жмудского, и поручил панам и боярам, чтобы вовремя выбрали его себе за господина.
Жеглище Свинторога, где ныне Вильно.
Так же и литовцы по примеру других языческих народов узаконили огненное погребение своим князьям на том месте, где Вильна впадает в Вилию и где первым сожгли Свинторога. Знатнейших панов жгли там же аж до времён Ягелловых, а звалось то место Свинторога, по имени своего князя, первым на нём сожжённого.
Учреждение языческих обрядов.
А чтобы эти жегища были ещё более священными и более значительными, князь Гермонт постановил на том месте учредить жрецов (kaplanow) и гадателей, которые возносили бы богам молитвы и приносили им жертвы. Этот вечный огонь из дубовых деревьев днём и ночью всегда горел на тех жеглищах во славу бога Перкуна, повелителя грома, молний и огня. А если огонь когда-либо гас по недосмотру жрецов или приставленных к этому делу слуг, таких тогда без всякого милосердия сжигали как святотатцев, как об этом уже рассказано выше при описании литовских языческих богов
Глава восьмая
Гилигин или Колигин Литовский и Новогрудский, Трабус Жмудский, князья Гермонтовичи, год 1275.
Инаугурация (inauguratio) литовских князей. И там же, видя в наследных (dziedzicznych) князьях Гилигине и Трабусе доблестных преемников отцовских и дедовских дел, литовцы избрали старшего Гилигина на великое княжение Литовское, а жмудины на жмудское княжение — младшего Трабуса, и по обычаю того века возвели на княжеский престол, отдавая обоим в руки отцовские меч и ласку, чтобы дома справедливо судили подданных, а мечом бдительно охраняли доставшиеся от прадедов и утверждённые тем же оружием границы великого княжества Литовского и Жмудского, и достойно умножали братское единство и взаимную любовь.
Роман или Ромунт Гилигинович, великий князь Литовский
Совершив с обычными языческими церемониями погребение князя Гилигина, литовские паны от вильненских жеглищ поехали прямо в Кернов, а там единогласно избрали и возвели на великое княжение Литовское Ромунта, сына Гилигина, как истинного и единственного наследника, видя его уже в мужских летах и с потомством.
Этот Ромунт ещё при жизни отца наплодил (splodzil) пятерых сыновей: Наримунта, Довмонта, Гольшу, Гедрусса и Тройдена или Тройденусса.
Судовиты и жмудь. Какой-то литовский князь Скомант.
В том же году князь Скомант с пруссами, судовитами, а также с язычниками жмудинами, повторяя первое разорение, второй раз вторгся в Хелминскую землю...
Ромунт же, великий князь литовский, оставив пять подобных себе сыновей: Наримунта, Довмонта, Гольшу, Гедруса и Тройдена, умер в том же самом году, в котором был возведён на княжение, налюбовавшись подвигами и трофеями младшего сына Тройдена, которого Меховский называет Тринотом, а в другом месте Тройденом. Трабус же, князь жмудский, после смерти Ромунта, как дядя, взял в опеку великое княжество Литовское.
Трабус Гермонтович, князь Жмудский, опекун или губернатор Великого княжества Литовского
Сейм в Кернове. Тут же литовские паны, спеша упредить, как бы не начались раздоры между столь многими братьями-наследниками, из-за чего страна раздирается в клочья гражданскими и внутренними войнами, а потом гибель и упадок государства приходят в открытые ворота пагубных раздоров, съехались в Кернов, а там, не теряя времени на долгие и порожние разговоры, согласно передали Великое княжество Литовское и Русское в опеку Трабусу Гермонтовичу, брату Гилигина и дяде недавно умершего Ромунта, который в то время был князем Жмудским, чтобы держал Великое княжество Литовское и управлял им до тех пор, пока паны окончательно решат с пятью сыновьями Ромунта, истинными наследниками, и поделят области Великого княжества Литовского, кому какая надлежит.
Сейм и элекция в Новогрудке. После смерти Трабуса паны литовские, жмудские и русские, подчинённые литовскому княжеству, такие как полочане, пинчане, подляшане и новогрудчане, съехались в Новогрудок..
КНИГА 9
Гинвил Гедрусович в 1283 году после убиения своего дяди Тройдена по наследственному праву должен был вступить на великое княжение литовское, но в этом ему воспрепятствовала молодость лет, и по совету чернеца Лаврыша, сына Тройдена, на литовский престол был возведен Витенес из Эйраголы. А Гинвил, выйдя из-под опеки при Гедимине в 1315 году, спокойно правил в тихом Гедройцком уделе, а потом породил (splodzil) трех сыновей: Гурду, Бинойну и Бубету (Hurde, Binojne i Bubete), назвав их языческими именами.
Потом, когда лифляндцы с немецким войском наехали на Литву, Довмонт вступил с ними в битву на дедовском Видзинишском поле, в двух милях от озера Киаменти, где всю лифляндскую силу наголову поразил. Видзинишки в 8 милях от Вильно. Поле Каулис. С тех пор то поле и ныне зовется по-литовски Каулис (Kaulis), то есть битва , а пахари и теперь вырывают на том урочище старинное железное оружие, обломки сабель, наконечники от копий и дротиков, стрелы, рогатины и т.п.
Довмонт умер.
Потом от великой печали (z frassunku) он умер, оставив двух молодых сыновей: Войткоса и Петраса, а им часть вотчины вернул Сигизмунд Кейстутович, убитый в Троках в 1440 году. При нем в совете заседали также и князья Гедройцкие Вагайло и Гагулис, как я сам это видел в привилеях преподобного пана Миколая Паца, епископа Киевского, а потом их потомки занимали места в кругу сенаторов вплоть до короля Сигизмунда, при котором и они, и князья Слуцкие утратили отцовские места из-за недоброжелательства некоторых.
Род Матушевичей. Войткос Довмонтович прославился в 1454 году при Казимире, короле польском и великом князе литовском. Он оставил после себя сына Бартоломея, в младых летах, в 1500 году, Бартоломей же [оставил сына] Матуша, королевского маршалка, у которого были сыновья Мельхер, милостью божьей нынешний епископ Жмудский, Каспер, Марцин и другие.
Песнь о Довмонте.
А о вышеупомянутом Довмонте, который был мужем великой отваги, и ныне крестьяне литовской народности поют по-литовски: «Dowmantas, Dowmantas Gedrotos kunigos, labos Rajtos luguje» и т.д. Также и о Гурде Гинвиловиче, который сражался в битве с прусскими крестоносцами, когда разрушали Ковно, где в литовских песнях слезные сетования: «Не так жаль мне замка, как горящих в огне храбрых рыцарей»
Довмонт [идет] на Литву с войском.
Итак, видя, что нет ему соперника Aemulum imperii (pastore percusso et sublato), который мог бы воспрепятствовать в овладении отцовским Великим княжеством Литовским, [Довмонт] собрал большое войско из Псковской, Полоцкой и Витебской Руси и с огромными силами двинулся на Литву, намереваясь мечом и натиском овладеть отчими Литовской и Жмудской землями, если добровольно не подчинятся.
Узнав об этом, чернец Ромунт или Лавр, сын Тройдена и мазовецкой княжны, движимый великой истинной скорбью и праведным гневом, сорвал с себя капюшон или клобук чернеца черноризца и, облачившись в доспехи и взяв в руки саблю, прибыл к литовским панам, которые вместе со всем народом были очень встревожены [появлением] Довмонта и его войска..Но чернец Лавр, законный наследник, из монаха ставший гетманом и князем, своим появлением и краткой достойной речью сразу же ободрил и укрепил их.
И собрав все войско литовское, жмудское и новогрудских русаков, двинулся против своего дядюшки Довмонта, намереваясь отомстить ему за предательское убийство своего отца Тройдена, и свою отчизну Великое княжество Литовское избавить от нежданной тревоги.
Лавр с литовцами взял Полоцк. Ночь прервала погоню за врагом, однако же Лавр, воспользовавшись победой, с литовским, жмудским и новогрудским рыцарством двинулся на Полоцк, которым легко овладел, [так как тамошние] руссаки были напуганы тем поражением и гибелью своего господина Довмонта.
Витень или Витенес назначен на великое княжение.
Тут литовские паны, выслушав эту речь князя Лавра или Римунта, своего природного господина, сразу же после победы возвращающегося в монастырь, с плачем просили его, чтобы лучше [он] сам, как наследник, изволил господствовать над ними. Однако когда он никоим образом на это не хотел согласиться, послушались его доброго совета и тут же при нем в Кернове единогласно избрали на великое княжение литовское, жмудское и новогрудское Витеня, прежнего маршалка Тройдена, мужа признанной отваги, родом из Эйраголы...
Ибо Тройден, еще не будучи князем, а только гетманом у [своего] отца Ромунта, едучи с прусской войны через Эйраголу (местечко в Жмуди над рекой Дубиссой), увидел этого Витеня, играющего с детьми на песке, а тот был статным и красивым пахолком, украшенным стройностью членов, и взял его к себе.
КНИГА 10.
Крестоносцы [идут] на Литву. На следующий 1288 год польский монарх Лешко Черный, выправив у папы грамоту на сбор добровольцев для крестового похода против языческой Литвы, собрал, как из своих княжеств, так и из чужих краев, большое войско [из крестоносцев], которые по папской грамоте со всех сторон собрались на Литву
Глава третья
О частых вторжениях и пограничных войнах литовских и жмудских с прусскими крестоносцами в году 1289 и последующих
Году же в 1291 комтур Кенигсберга Бертольд Брухавен (Brunhanim), желая отомстить литовцам за то вторжение, собрал орденское войско и, вторгнувшись в Литву, замок Колайне (Koleina) захватил и спалил. Перебив много литовских людей и семьдесят их захватив [в плен], крестоносцы вернулись в Пруссию.
Литовские замки Мингедин и Медерабе (Жемайтия).
А литовцы, желая преградить дорогу крестоносцам, чтобы не могли устраивать набеги на их владения, начали строить замок Мингедин. Желая помешать его строительству, кенигсбергский комтур Бертольд собрал новое войско и двинулся на Литву, но, устрашенный многочисленностью литовского рыцарства, охранявшего строителей, повернул в другую сторону, где взял литовский замок под названием Медерабе, в котором освободил всех христианских пленников, а язычников [одних] перебил, других пленниками увел в Пруссию.
Потом, вскоре после вторжения магистра, в третий раз в Литву отправился комтур Бальги, имея с собой полторы тысячи всадников (rejterow), и огнем и мечом разорил два повята: Оукаимский (Onkajmski) и Менгединский.
Витень, воюя Пруссию, [терпит] поражение. Потом, в 1293 году, комтур Рагнита Генрих Штанге в день святого Иакова (25 июля) захватил в Литве замок Мингедин (Юнигеду), где множество литовцев перебил, а других захватил в плен. По его следам тут же погнался Витень, князь литовский, со множеством литовцев и руссаков. [Витень] воевал прусскую землю в течение восьмидесяти (osmdziesiat) дней, но, окруженный крестоносцами в тесном закутке и разбитый, едва сам утек в Литву с малой дружиной.
Литовцы терпят поражение в Пруссии.
В 1298 году литовцы и жмудины разрушили город Страсбург в Пруссии, недавно заложенный в Хелминском повяте, растащив из костелов священные сосуды.
Прусское орденское войско захватило Гродненский замок. В то же время Генрих фон Плоцке, родом саксонец, вновь избранный прусским маршалом, а не магистром (как пишет Меховский), послал орденское войско на Литву . Эти воины, приблизившись к замку Гартин, расположенному на Немане, и в ненастный день найдя ворота открытыми, захватили замок...
Немцы воюют Литву.
Потом, когда многочисленные рыцари-пилигримы из Германской империи и из других христианских земель по земле и по морю прибыли в Пруссию на священную войну против Литвы, орденские братья, усиленные их мощью, сразу же начали новую войну против Литвы. Разорив и обобрав Каршувский повят, они вернулись в Пруссию с большой добычей.
Крестоносцы [идут] на Литву. На следующий 1288 год польский монарх Лешко Черный, выправив у папы грамоту на сбор добровольцев для крестового похода против языческой Литвы, собрал, как из своих княжеств, так и из чужих краев, большое войско [из крестоносцев], которые по папской грамоте со всех сторон собрались на Литву
Глава третья
О частых вторжениях и пограничных войнах литовских и жмудских с прусскими крестоносцами в году 1289 и последующих
Году же в 1291 комтур Кенигсберга Бертольд Брухавен (Brunhanim), желая отомстить литовцам за то вторжение, собрал орденское войско и, вторгнувшись в Литву, замок Колайне (Koleina) захватил и спалил. Перебив много литовских людей и семьдесят их захватив [в плен], крестоносцы вернулись в Пруссию.
Литовские замки Мингедин и Медерабе (Жемайтия).
А литовцы, желая преградить дорогу крестоносцам, чтобы не могли устраивать набеги на их владения, начали строить замок Мингедин. Желая помешать его строительству, кенигсбергский комтур Бертольд собрал новое войско и двинулся на Литву, но, устрашенный многочисленностью литовского рыцарства, охранявшего строителей, повернул в другую сторону, где взял литовский замок под названием Медерабе, в котором освободил всех христианских пленников, а язычников [одних] перебил, других пленниками увел в Пруссию.
Потом, вскоре после вторжения магистра, в третий раз в Литву отправился комтур Бальги, имея с собой полторы тысячи всадников (rejterow), и огнем и мечом разорил два повята: Оукаимский (Onkajmski) и Менгединский.
Витень, воюя Пруссию, [терпит] поражение. Потом, в 1293 году, комтур Рагнита Генрих Штанге в день святого Иакова (25 июля) захватил в Литве замок Мингедин (Юнигеду), где множество литовцев перебил, а других захватил в плен. По его следам тут же погнался Витень, князь литовский, со множеством литовцев и руссаков. [Витень] воевал прусскую землю в течение восьмидесяти (osmdziesiat) дней, но, окруженный крестоносцами в тесном закутке и разбитый, едва сам утек в Литву с малой дружиной.
Литовцы терпят поражение в Пруссии.
В 1298 году литовцы и жмудины разрушили город Страсбург в Пруссии, недавно заложенный в Хелминском повяте, растащив из костелов священные сосуды.
Прусское орденское войско захватило Гродненский замок. В то же время Генрих фон Плоцке, родом саксонец, вновь избранный прусским маршалом, а не магистром (как пишет Меховский), послал орденское войско на Литву . Эти воины, приблизившись к замку Гартин, расположенному на Немане, и в ненастный день найдя ворота открытыми, захватили замок...
Немцы воюют Литву.
Потом, когда многочисленные рыцари-пилигримы из Германской империи и из других христианских земель по земле и по морю прибыли в Пруссию на священную войну против Литвы, орденские братья, усиленные их мощью, сразу же начали новую войну против Литвы. Разорив и обобрав Каршувский повят, они вернулись в Пруссию с большой добычей.
